Цена молока в России одна из самых высоких в мире – из-за низкой эффективности хозяйств и высокой коррупции на всех этапах производства, переработки и сбыта. Литр молока мог бы стоить на 25–30% дешевле, если бы не тотальное взяточничество, считают сами молочники, подробные интервью с которыми опубликовали исследователи российского центра «Трансперенси Интернешнл». Взятки чиновникам, подкуп молочных лабораторий и откаты торговым сетям обходятся каждому жителю России от полутора до трех тысяч рублей в год. Сами аграрии ничуть не удивлены молочными взятками. По их словам, аналогичные кооррупционные схемы действуют при производстве мяса, сахара, круп и в пищевой промышленности в целом.

Специалисты российского центра «Трансперенси Интернешнл» (ТИ-Р) попытались выяснить, во сколько обходятся каждому жителю страны откаты и взятки в одной только молочной отрасли. Для этого они опросили фермеров, работников агрохолдингов, отраслевых ассоциаций и перерабатывающих компаний. Все эти участники молочной производственной цепочки заявили, что постоянно сталкиваются с коррупционными ситуациями – как при взаимодействии с государственными органами, так и при работе с другими предприятиями. Респонденты заявили ТИ-Р, что коррупционные платежи доходят в цене молока до 15–30%. «Если учесть, что в среднем на душу населения потребляется 262 кг молока в год, то средняя плата за коррупцию при покупке молока может составит от 1572 до 3144 рублей в год», – отмечает исследователь ТИ-Р Любовь Константинова.

Государственные органы создают высокие барьеры для начала бизнеса. Только сбор справок и разрешений может занять около двух лет. Кроме того, государство организует избыточную и запутанную систему контроля, в которой процветает коррупция. Основная проблема в молочной отрасли – это проблема двойного контроля со стороны Россельхознадзора и Роспотребнадзора всей молочной продукции как на этапе производства, так и на этапе переработки молока, считают аграрии. Так, компании по переработке молока необходимо получить разрешение на импорт сухого детского питания как у Россельхознадзора, который по идее должен заниматься только сырым молоком, так и у Роспотребнадзора. В целом каждая компания контролируется порядком 30–40 надзорных служб, требования которых могут противоречить друг другу либо быть заведомо невыполнимыми. Молочники рассказали ТИ-Р, что в стране действуют «подкупные лаборатории» – в том числе и на молочных заводах.

Впрочем, некоторые молочники считают, что еще хуже государственной коррупции на отрасль влияет коррупция в частном секторе – откаты менеджерам и несправедливые контракты с торговыми сетями. «Если уйти от того предельно расширительного значения слова «коррупция», которым оперирует доклад, то напрашивается вывод, что политика сетей и другие формы давления являются более значимыми факторами в повышении цен, чем собственно коррупция в привычном смысле этого слова», – соглашается аналитик промышленно-консалтинговой группы «Развитие» Сергей Шандыбин.

Не особенно помогает оздоровлению отрасли и появление иностранных предприятий на российском молочном рынке. Западные компании соглашаются на сомнительные условия в договорах с сетями, что часто является завуалированной формой коррупции, говорит Константинова.

«Коррупция, естественно, не могла обойти молочную отрасль стороной. Но в целом ее уровень не выше, чем в мясной, сахарной и в пищевой промышленности в целом», – комментирует доклад ТИ-Р руководитель информационно-аналитического центра «Союзмолоко» Татьяна Рыбалова. По ее словам, российские цены на молоко сопоставимы с европейскими. Главной причиной дороговизны отечественной молочной продукции Рыбалова считает «перекредитованность» молочно-товарных ферм, а также долгосрочные последствия засухи 2010 года. По ее словам, в среднем в цене каждого килограмма молока 4–5 руб. приходится на кредитные выплаты.

Поддерживаемые Минсельхозом соглашения о повышенных ценах на сырое молоко эксперт считает важным стабилизирующим фактором, который соответствует мировой практике. Правда, в развитых странах, например в США, общий уровень цен на молочную продукцию устанавливают не только две стороны – производители и переработчики, но и третья сторона – потребители. В России же пока такой практики нет.